Шакьямуни родился в царской семье, принадлежавшей к роду Шакья.

Отец – царь Шуддходана Гаутама (санскр. ?uddhodana, пали Suddhodana, тиб. zas gtsang ma – [Cэ-цан'-ма] – Зэцангма, букв. "Чистое подношение пищи", "Чистая пища") – правил небольшим государством с центром в городе Капилавасту (санскр. Kapilavastu, пали Kapilavatthu), располагавшемся на берегу реки Рохини, протекающей у южного подножья Гималаев (ныне это территория Непала в южной его части). Мать – царица Майя (санскр. M?y?, букв. "Иллюзия" / Махамайя) – была дочерью дяди царя, который также царствовал в одном из соседних государств.
Более двадцати лет у супругов не было детей. Но однажды ночью царица увидела сон, в котором белый слон вошёл в неё через правый бок, и она зачала. Царь, придворные и весь народ с нетерпением ожидали рождения ребёнка.

Когда приблизилось время родов, царица, по обычаю своего народа, поехала рожать в дом своих родителей.

В пути она присела отдохнуть в саду Лумбини (санскр. Lumbini, место находится в западной части современного Непала). Был погожий весенний день, в саду цвели деревья ашока. Царица потянулась правой рукой, чтобы сорвать цветущую ветку, схватилась за неё, и в этот момент начались роды.

В истории жизни Будды говорится, что роды у Махамайи прошли безболезненно и чудесным образом: младенец вышел из левого бока матери, которая в это время стояла, ухватившись за ветвь дерева. Родившись, царевич сделал семь шагов вперёд. Там, где он ступал, под ногами появлялись лотосы. Будущий Будда провозгласил, что он пришёл, чтобы освободить человечество от страданий.

Царь, узнав, что у него родился мальчик, был обрадован. Он назвал сына Сиддхартха, что означает "Исполнение всех желаний".
Но после радости царя ждало горе: вскоре умерла царица Майя. Царевича стала растить её младшая сестра Махапраджапати (санскр. Mah?praj?pati, тиб. skye dgu'i bdag mo chen mo / Праджапати, букв. "Госпожа живых существ"; первая из женщин, которая впоследствии приняла Учение Будды).

Недалеко в горах жил святой отшельник по имени Асита. Ему показали новорождённого, и Асита обнаружил на теле младенца тридцать два великих признака и восемьдесят малых признаков, по которым предсказал, что, когда царевич подрастёт, он либо станет вселенским правителем, который способен объединить весь мир (санскр. cakravartin)*, либо, если он покинет дворец и вступит на путь отшельничества, вскоре станет буддой, спасающим живых существ от страданий.

Царь сначала был обрадован, но потом обеспокоился: в своём единственном сыне он желал видеть выдающегося царского наследника, но не аскета-отшельника. Тогда отец Сиддхартхи решил: чтобы не наталкивать сына на философские размышления о смысле жизни, он, царь, создаст для него совершенно райскую атмосферу, исполненную одних наслаждений.

С семи лет царевич обучается грамоте и воинским искусствам. Играть во дворец с царевичем приходили только самые одарённые сверстники, в кругу которых Сиддхартха получал прекрасное образование и осваивал основные воинские искусства, во всём первенствуя среди товарищей.
Когда Сиддхартхе исполнилось 19 лет, по настоянию царя, он выбрал себе в жёны Яшодхару (санскр. Ya?odhar?, пали Yasodhar? – Ясодхара, букв. "Славная"), дочь шакьи Дандапати (по другим источникам, это была дочь царя Супрабуддха, старшего брата матери царевича, жившего в замке Дэвадаха). От Яшодхары у Сиддхартхи родился сын, которого он назвал Рахула.

До 29 лет принц прожил во дворцах своего отца. Позже Будда рассказывал ученикам об этих днях:

"Монахи, я жил в роскоши, в предельной роскоши, в полной роскоши. У моего отца в нашем дворце были даже лотосовые пруды: в одном из них цвели красные лотосы, в другом белые лотосы, в третьем голубые лотосы, все ради меня. Я использовал сандаловое дерево только из Бенареса. Мой тюрбан был из Бенареса, моя туника, нижняя одежда, и накидка тоже. Надо мной днем и ночью держали белый зонт, чтобы защищать меня от холода, жары, пыли, грязи, и росы.

У меня было три дворца: один для холодного сезона, один для жаркого сезона, и один для дождливого сезона. Во время четырех месяцев дождливого сезона меня развлекали во дворце для дождливого сезона музыканты, среди которых не было ни одного мужчины, и я ни разу не выходил из дворца. В других домах прислугу, работников и дворецких кормили чечевичной похлебкой и дробленым рисом, а в доме моего отца слуг, работников и дворецких кормили пшеницей, рисом и мясом.

Хотя я и был одарен таким богатством, такой полной роскошью, ко мне пришла мысль: "Когда необразованный, заурядный человек, который сам подвержен старению, не преодолел старения, видит другого человека, который стар, он испытывает страх, презрение и отвращение, забывая о том, что он сам подвержен старению, не преодолел старения. Если я, подверженный старению, не преодолевший старения, буду испытывать страх, презрение и отвращение при виде другого старого человека, это будет неподобающим для меня". Когда я заметил это, свойственная молодым людям опьянённость юностью полностью прошла".

(Из сутры о роскоши – "Сукхамала сутта")

Открытие непостоянства молодости, непостоянства здоровья, непостоянства жизни привели царевича к переосмыслению своей жизни, и он понял, что никакие дворцы не оберегут его от старости, болезней и смерти. И в этой жизни, как и во многих своих прошлых жизнях, он выбрал путь отшельничества в поисках свободы от непостоянства.

Он пришёл к отцу и сказал:

– Наступило время моего ухода. Прошу тебя не препятствовать мне и не печалиться.

Царь ответил:

– Я дам тебе всё, что ты можешь пожелать, если только ты останешься во дворце.

На это Сиддхартха сказал:

– Дай мне вечную юность, здоровье и бессмертие.
– Я бессилен дать тебе это, – ответил царь, и в ту же ночь Сиддхартха тайком ушел из дворца.

Обрезав волосы в знак отречения от мира, он присоединился к странствующим монахам. Было ему в ту пору 29 лет.

Вначале Сиддхартха направился к отшельникам, жившим вокруг брахмана Райваты, но быстро оставил это место и перешел в Вайшали, к известному созерцателю Арада-Каламе, принадлежавшему по своим воззрениям, по-видимому, к старинной индийской философской школе Санкхья. У Арада-Каламы было 300 учеников, которых он обучал медитации Сферы Ничто (Мир Полного Отсутствия Всего, принадлежит к Миру Без Форм). После недолгой тренировки Бодхисаттва сумел достичь состояния погруженности в Сферу Ничто и спросил учителя: "Вы достигли только этой ступени сосредоточения?" "Да, – ответил Арада, – теперь, что знаю я, знаешь ты." Тогда Бодхисаттва подумал: "Значит, нужно искать чего-то более действенного." И ушел в Центральную Индию. Там через некоторое время он встретил Удрака Рамапутру, обучавшего 700 учеников сосредоточению ума на Сфере Ни Сознания, Ни Не-Сознания (Мир Ни Присутствия [познания], Ни Отсутствия [познания], принадлежит к Миру Без Форм) и стал учиться у него. За короткое время Бодхисаттва овладел сосредоточением на Сфере Ни Сознания, Ни Не-Сознания.

Затем, расспросив Удраку также, как и Араду, он оставил его, осознавая: "Нет, это тоже не ведет к Нирване!" Тогда пять из учеников Удраки последовали за ним.

Придя на берег реки Найранджаны, Сиддхартха решил, что будет самостоятельно вести жизнь в аскезе. Шесть лет он провёл, погружаясь в глубокое сосредоточение. Говорится, что в то время он ел не более трёх зёрен в день, и поэтому сильно ослаб.

Почувствовав однажды, что такая аскеза становится крайностью, и ему для продолжения духовной практики необходимо подкрепиться, он пошёл вдоль реки в сторону Бодхгаи и встретив крестьянскую девушку Суджату, принял от неё подношение пищи, чашу простокваши или молока с мёдом и рисом. Пять сподвижников-аскетов, увидев, что Сиддхартха вернулся к нормальной пище, восприняли это как падение, потеряли веру в него, покинули его и ушли в сторону Варанаси. Бодхисаттва же помылся, постриг волосы и бороду, отросшие за годы отшельничества, и, восстановив пищей силы, перешёл реку и сел под развесистое дерево, именуемое с тех пор древом Бодхи (прим: в ботанике этот вид зовётся теперь ficus religiosa).

Сиддхартха дал себе слово: "Пусть высохнет моя кровь, пусть сгниёт моё мясо, пусть истлеют мои кости, но я не сдвинусь с этого места пока не достигну". Не обращая внимания на дьявольские запугивания и искушения Мары, он вошёл в глубокое медитативное погружение (самадхи) и, не сходя со своего места, вскоре реализовал непревзойдённое состояние Будды. В это время ему было 35 лет.

С этого времени для Будды началась деятельность по спасению живых существ от оков Сансары.

Первыми его учениками стали те пятеро сподвижников (тиб. lnga sde bzang po), которые ранее покинули его, думая, что Гаутама не выдержал суровой аскезы. Им Будда прочитал свою первую проповедь, которая позже получила название "Первый Поворот Колеса Дхармы" ("Сутра о Начале Вращения Колеса Закона").

В ней Будда изложил основы учения о Четырёх Благородных Истинах. Это произошло в Оленьем парке города Сарнатх (близ Варанаси в Прибежище для Игр, что в Исипатане).

В Раджагрихе царь Бимбисара преисполнился веры в Учение Будды. Остановившись в его дворце, Будда Шакьямуни стал проповедовать Учение по всей стране. Вскоре его учениками стало более двух тысяч человек, включая двух его главных учеников Шарипутру и Маудгальяяну.

Царь Шуддходана, вначале не желавший, чтобы его сын оставил мирскую жизнь, и поэтому глубоко опечаленный его уходом из дворца, Махапраджапати, вскормившая царевича, царевна Ясодхара и другие из рода Шакья также стали его последователями и учениками.

Проповедуя 45 лет Учение, Божественный Мудрец из рода Шакья достиг возраста 80 лет. В Вайсали, по пути из Раджагрихи в Шравасти, Будда в разговоре с Анандой предсказывает, что уйдёт в Нирвану через три месяца. Затем, продолжая свой путь и проповедуя Дхарму, Будда достиг Павы, где отведал пищу, поднесённую ему кузнецом Чундой, сушённую свинину, причину его физического недомогания. Зная, что он ест, Будда запрещает употреблять её сопровождавшим Будду ученикам.

В возрасте 80 лет на окраине города Кушинагара Будда покинул этот Мир Страданий, войдя в Маха-Паринирвану (Высшую Окончательную Нирвану).

В тот день он вошёл в лес деревьев сала и лёг отдохнуть между двумя высокими деревьями. Лёжа на земле, он продолжал наставлять своих учеников.

Вот слова Будды, когда перед смертью он наставлял пришедшего к нему человека по имени Субхадра:

"О Субхадра, когда я достиг возраста 29 лет, я стал монахом и 51 год практиковал каждую возможную добродетель. О Субхадра, религиозная дисциплина, которой недостаёт Восьмеричного Святого Пути, не осуществляет четырёх результатов, достигаемых отшельником. Но если Восьмеричный Путь существует, тогда эти результаты реализуются. Отдельно не может быть реального достижения святости".

"Даже Будда умер. Его смерть была поучением, предназначенным встряхнуть наивных, ленивых и довольных, пробудить нас к той истине, что всё преходяще, а смерть – неизбежный факт жизни".

Согьял Ринпоче. "Книга жизни и практики умирания"

Все ветви буддизма питаются от главного корня – Божественного Мудреца из рода Шакья.

Согьял Ринпоче говорит:

"В буддизме мы определяем, является ли учитель настоящим, по тому, согласуется ли те указания, что он или она даёт, с учениями Будды. Невозможно достаточно сильно подчеркнуть, что важна лишь истина учения, и никогда не важна личность учителя. Именно об этом Будда говорит нам в "Четырёх опорах":

Опирайтесь на то, что передаёт учитель, не на его личность;
Опирайтесь на смысл, не просто на слова;
Опирайтесь на истинный смысл, а не на временный;
Опирайтесь на свой ум мудрости, не на свой обычный, выносящий суждения, ум".

Часто Будду Шакьямуни изображают сидящим в медитативной позе, с улыбкой видящего "удивительную игру Неведения и Знания", видящего единую Основу всего, глубинный истинный смысл. Его левая рука покоится на бедре с ладонью, развернутой вверх, и поддерживает патру (горшок монаха для подаяний пищи). Его правая рука касается у правого колена земли (бхумиспарша-мудра, жест свидетельствующего).

Будду Шакьямуни изображают в формах, отражающих события его жизни. Жесты рук, мудры, в них меняются. Они символизируют заслуги прошлого, щедрость, медитацию, поворот Колеса Дхармы, бесстрашие и пр. Форма Муниндра рассказывает об эпизоде, когда Будда появился среди дэвов (богов). В форме Нирвана Будду изображают лежащим между двумя деревьями в позе льва в день его Паринирваны.

Пожалуй, самой почитаемой среди тибетцев формой Будды на протяжении веков являлась легендарная полутораметровая скульптура Джово Ринпоче (букв. "Драгоценный Господин").



Примечание: * В буддийском понимании чакравартин – это Правитель Мира, поворачивающий Колесо Закона, то есть справедливо правящий на основе Учения Будд.